Новости

«Чувствую, что умру»: родные жертв крушения «Суперджета» рассказали о пророчествах

Женщин, потерявших в катастрофе мужей, замучили органы опеки

В Химкинском суде Московской области продолжаются слушания уголовного дела по катастрофе самолета «Суперджет» в аэропорту «Шереметьево» 5 мая 2019 года. Потерпевшие по делу о крушении рассказали неизвестные ранее детали трагедии.​ В частности, родственники пассажиров рокового рейса SU 1492 Москва—Мурманск поведали,​ что​ некоторые из погибших предчувствовали катастрофу.

«Он (командир экипажа Денис Евдокимов. — Прим. авт.) ведь знал,​ какие погодные условия​ в тот день были.​ Должен был отказаться,​ не поднимать борт в небо.​ Другие ведь отказывались,​ мы проверяли эту информацию.​ А Евдокимов решил идти на грозу», — полушепотом обсуждали потерпевшие перед очередным заседанием в Химкинском горсуде 22 декабря.

Многих пострадавших долгоиграющий судебный сериал уже откровенно вымотал.​ Некоторые потерпевшие наотрез отказались приезжать в суд,​ ограничившись кратким сухими письмами.​ Отрывки из них судья Ольга Чиханова зачитала.

«Наказание подсудимому и сумму компенсации морального вреда пусть определит суд исходя из судебной практики с учётом того, что после гибели моего сына без отца остались трое несовершеннолетних детей»,​ — пишет отец одного из погибших пассажиров Владимир Киселев.​

Кстати​, единства среди пострадавших нет.​ Одни требуют жёсткого наказания для пилота, другие лично к Евдокимову никаких претензий не имеют и считают,​ что сам лайнер обеспечил обыденному рейсу кошмарный финал.​

— Навешивать вину на одного пилота неправильно,​ — сказал​ в суде военнослужащий из Кронштадта Владислав Захарец,​ который в катастрофе потерял сестру. —​ К конструктивным особенностям самолёта тоже есть вопросы.​ Почему он не смог сесть с полными баками — большой вопрос.​ Иск во французский суд основан на тех деталях,​ которые производились во Франции.​ Просто никак иначе авиакомпаниию не наказать,​ я считаю.

Владислав Захарец восстановил страшные события 5 мая 2019 года.​ Его сестра незадолго до трагедии отвезли сына к своим родителям в Белгород и вернулась в Москву.​ Рейсом​ SU 1492 она возвращалась в​ Мурманск на работу.

— Мы все пытались что-то узнать,​ никто ничего не говорил.​ Смотрели то в одних списках,​ то в других.​ Мы звонили всюду: в МЧС,​ в службу поддержки. Потом уже стало понятно, когда списки выживших опубликовали.​ В этом списке сестры не оказалось, — говорит Захарец.

Точно так же муки поиска родного человека среди выживших и погибших описывает Елена Курбонбекзода. Она в этой катастрофе  потеряла мужа, начальника и коллег.​

— Мне на следующий день позвонили,​ вызвали в «Шереметьево».​ Мы приехали туда с Мустафой,​ братом моего мужа.​ У Мустафы взяли слюну для анализа ДНК,​ у меня спросили,​ есть ли у нас общие дети.​ Потом сказали,​ что надо ждать.​ Но мы не стали ждать,​ искали, где могли, звонили в МЧС.​ Только когда появились списки погибших,​ стало понятно,​ что муж погиб.

У 36-летней Елены остались четверо детей.​ Старший уже совсем взрослый,​ скоро должен вернуться из армии. Младшему сыну четыре года.

— Старший сын мне сказал: мама,​ я как вернусь из армии,​ пойду работать,​ буду тебе помогать, — рассказывает женщина сквозь слезы.

Сама Елена трудится на рыбном производстве, в холодном цеху с 12-часовым графиком работы и не получает пособий на детей. Зато теперь к ней домой регулярно ходят представители опеки.

— Меня сняли с пособия,​ потому что я получила крупную выплату от государства.​ Вот и решили,​ что я вроде как богатая.​ На работу не жалуюсь,​ платят там хорошо. Только вот после того,​ как муж погиб,​ нас с детьми сразу поставили на учёт. Сказали,​ семья неполная.​ Теперь раз в месяц к нам домой приходит опека.​ Открывают шкафы,​ проверяют.​ Недавно у меня кошка обои порвала,​ так они заметили,​ высказали претензии.​ Потом ребёнок младший на стене что-то нарисовал,​ проверяющие велели переклеить обои.​ Честно говоря,​ я боюсь за детей.​ Боюсь,​ что их могут у меня отобрать.​ Они ведь видят,​ дети здоровые,​ красивые.​ Инвалидов из семей никогда не забирают,​ а вот такие,​ как мои,​ нужны. Мне проверяющие сказали: выйди официально замуж,​ чтоб мы тебя с учёта сняли.​ А я решила для себя,​ что никогда больше замуж не выйду.​ Не нужно мне этого.​ Для меня теперь главное — детей вырастить.

Для капитана сгоревшего борта женщина требует справедливого наказания :

— Я хочу,​ чтоб пилота наказали.​ Чтобы была справедливость. Мой муж летел с начальником в командировку в Мурманск… Не долетел. Он​ в тот день со мной как будто прощался.​ Сказал: «Я чувствую,​ что умру».​ Я тогда на него ещё ругалась: ну как можно так говорить?​ А он тогда подошёл к младшему сыну,​ крепко его обнял — прощался.​

Источник www.mk.ru

Похожие статьи

Кнопка «Наверх»